Не было ни лая, ни визга, ни треска от короткого замыкания или искр. Механическое собаковидное чучело просто медленно поникло на своих ногах-колесах, не опрокинувшись, когда его компьютерные и следящие системы были разбиты вдребезги. Питт даже почувствовал и что-то вроде жалости, когда оно постепенно замирало до полной неподвижности, как детская игрушка, у которой сели батарейки. Но он не слишком жалел уничтоженный шедевр инженерной мысли. Он спустился со своей скалы и пнул ногой в его электронное брюхо, повалив пса на бок. Питт убедился, что его видеокамера не действует, и достал спрятанный мешочек с кровью из-под камней и листьев.

Он истово верил, что кровопускание не ослабило его. Для той работы, которую ему предстояло совершить, нужны были все его силы до последней капли.

Каматори забеспокоился, когда на маленьком экранчике у него на запястье вдруг пропало изображение. Последний раз, когда он считывал показания датчика механического пса, Питт находился примерно в ста семидесяти пяти метрах в юго-восточном направлении, двигаясь к прибрежным утесам. Его удивило, что Питт так быстро позволил загнать себя в угол. Он поспешил туда, подумав сначала, что в системе произошел спонтанный отказ какой-то электронной схемы. Когда он подбегал к тому месту, откуда были получены последние сигналы от пса, то начал подозревать, что виновником отказа могла быть сама намеченная жертва.

С предыдущими жертвами такого ни разу не случалось. Никто из них даже не приблизился к тому, чтобы обмануть робота или нанести ему какое-либо повреждение. Если Питт смог сделать то, что не удалось никому другому, то, подумал Каматори, подходить к нему нужно очень осторожно. Он замедлил шаг, больше не заботясь о времени. Этого добра у него было навалом.

Он потратил почти двадцать минут, чтобы преодолеть оставшееся расстояние, и подошел к небольшой, открытой площадке над береговыми утесами. Он едва различил очертания робопса через кустарник. Он опасался самого худшего, увидев, что пес лежит на боку.

Оставаясь среди деревьев, он обошел широким полукругом открыто лежавшую кучу камней. Осторожно ступая, Каматори приблизился к собаке, лежащей тихо и неподвижно. Он вытащил свои меч и высоко поднял его над головой, держа рукоять обеими руками.

Умело владея техникой «киаи», то есть побуждающей силы, приводящей его в нужное для боя состояние ярости, и твердо решив ошеломить противника, Каматори глубоко вздохнул, издал душераздирающий вопль и прыгнул на полянку, надеясь наброситься на ненавистного врага в тот самый момент, когда Питт сделает свой выдох.

Но никакого Питта перед ним не оказалось.

Небольшая полянка выглядела так, как будто она послужила ареной чудовищной резни. Кровью было забрызгано все: робопес, скалы, земля у его ног; даже на вертикальной стене утеса он нашел тоненькие потеки крови. Он внимательно осмотрел землю. Отпечатки ног Питта располагались совершенно беспорядочно, и все же с полянки не уходил ни один кровавый след. Он посмотрел на море и скалы внизу и увидел дерево, уносимое прочь отступающими волнами прибоя и снова прибиваемое к берегу приходящей волной, бросающей его на скалы. Он также изучил выдернутый пласт земли и обрывки корней на краю обрыва.

Несколько минут он осматривал поляну, поднял обгрызанный обломок сука и заметил камень, лежащий рядом с роботом-гончим. Этот робопес не был сконструирован для нападения, только для преследования и поиска жертвы. Питт, должно быть, набросился на него, во время схватки повредил своего преследователя и, каким-то образом изменив его программы, превратил его в беспощадного убийцу.

Тогда робопес напал на него и свирепо вгрызся в тело Питта. Бежать было некуда, победить это чудовище он тоже не мог, и тогда Питт попытался спастись, забравшись на дерево. Но его вес оказался слишком велик, и вместе с сосной он рухнул на скалы внизу. Никаких следов тела Питта видно не было, но никто из людей не мог бы пережить падение с такой высоты. Либо его отнесло отбойным противотечением, либо его кровоточащее тело сожрали акулы.

Слепая ярость охватила Каматори. Он схватил механического пса и швырнул его с обрыва. Питт обманул его. Голова знаменитого искателя приключений никогда не будет висеть на стене его кабинета вместе с другими мрачными трофеями. Самурай-мясник почувствовал стыд оттого, что его провели. Никто до сих пор не ускользал от его меча.

Он отыграется на остальных американских пленниках. Он решил, что следующей жертвой будет Стаси, представляя себе с огромным удовольствием перекошенные от ужаса лица Джиордино, Уэзерхилла и Манкузо, наблюдающих, как он разрубает ее на куски.

Он поднял меч перед глазами, ощутив прилив эйфории, когда восходящее солнце заиграло на клинке. Тогда он описал им круг над головой и вложил его в ножны одним мгновенным точным движением.

Все еще раздосадованный и расстроенный, что упустил именно того человека, которого ему так отчаянно хотелось убить, он побрел обратно по унылому ландшафту обратно к курорту, уже предвкушая следующую охоту.

Глава 50

Президент стоял на зеленой траве поля для гольфа Кантри-клуба Конгресса, занятый послеполуденной партией.

— Вы в этом уверены? Ошибки быть не может?

Джордан кивнул. Он сидел в тележке для гольфа, наблюдая, как президент изучает путь от четырнадцатой метки.

— Эти скверные новости подтверждаются тем фактом, что группа не подавала никаких сигналов вот уже четыре часа после назначенного срока сеанса связи.

Президент взял предложенную ему стальную клюшку номер пять у своего кэди, который ехал в другой тележке вместе с агентом секретной службы.

— Могли они быть убиты?

— Британский агент внутри центра «Дракон» сообщил лишь, что они были схвачены вскоре после того, как вышли из подземного туннеля в помещение командного центpa.

— В чем причина провала?

— Мы не учли, что у Сумы имеется целая армия роботов-охранников. Не имея средств для внедрения в Японии разведчиков-оперативников, мы не были осведомлены об их достижениях в роботехнике. Их технология создания механических систем с почти человеческим разумом, зрением и превосходящей человеческую скоростью движений была для нас сюрпризом.

Президент прикоснулся клюшкой к мячу, размахнулся и послал его на край травянистой части поля. Затем он посмотрел на Джордана. Ему было трудно, если вообще возможно, осознать такую штуку, как роботизированные силы безопасности.

— Настоящие роботы, способные ходить и говорить?

— Да, сэр, полностью автоматизированные, высокомобильные и вооруженные до зубов.

— Вы говорили, что ваши люди умеют проходить сквозь стены.

— В своем деле они лучше всех. До самого последнего времени не существовало такой штуки, как абсолютно надежная система безопасности. Но далеко ушедшая вперед технология, которая имеется в распоряжении Сумы, сумела такую создать. Наши люди встретились с искусственным интеллектом, с системами, обходить которые они не были обучены, бороться с которыми не обучали ни одного оперативника в мире.

Президент сел за руль своей тележки и нажал педаль газа.

— Есть надежда организовать операцию по спасению наших людей?

Наступило молчание, пока Джордан колебался, что ответить.

— Сомнительно. У нас есть причины думать, что Сума собирался казнить их.

Президента охватило сочувствие к Джордану. Для него должна быть горькой пилюлей потеря почти всей группы МОГ. Ни одна операция в истории служб национальной безопасности не сталкивалась с таким отчаянным невезением.

— Представляю, как разъярится Джим Сэндекер, когда услышит, что Питт и Джиордино казнены.

— Мне даже думать не хочется, как я буду сообщать ему об этом.

— Тогда мы должны взорвать ко всем чертям этот проклятый остров, чтоб там только море плескалось и центр «Дракон» вместе с ним.

— Мы оба знаем, господин президент, что американская общественность и мировая пресса обрушатся на вас, как тонна кирпичей, за вашу попытку остановить ядерную катастрофу, уничтожив ее источник. Они не проглотят такую концепцию, как превентивный ядерный удар.